Один далекий Новый год
— Ты чего здесь развиселась? — Пряник, которого только что нацепили на ветку, сразу начал наводить на новогодней елке порядок. — А ну брысь отсюда! С каких это пор новогоднее украшение съесть нельзя?
— Можно подумать, я всю жизнь только и мечтала, чтобы меня покрасили синей краской и обратно на елку нацепили? — покрашенная Шишка недовольно дернулась. — И вообще, не нравится мое общество, сам падай отсюда. На дворе, как-никак, не дремучее средневековье, а истинный расцвет культуры! Возрождение!
— Во-во! Эпоха Возрождения на дворе! — заскрипела пережаренная Птичка из теста. — У нас, понимаешь, ведьм сжигать хвороста не хватает, а тут шишки уже на елочные украшения переводят! Кошмар! Куда катится мир?
— Молчала бы, несъедобная! — Шишка обиделась и надулась. — Вот уж от кого не ожидала удара в спину, так от тебя. Тебя же саму покрасили какой-то липучей смесью и прицепили на елку со словами «Пусть хоть так пригодится!»
— Это не липучая смесь! — в свою очередь, обиделась пережаренная Птичка. — Это карамель, глупая шишка. Это совсем не то, что твоя краска! И вовсе я не несъедобная. Если угольки ножом стесать, так внутри тесто вполне вкусное получилось.
— А ну тихо! — закричали сразу все двенадцать Свечей, что горели на елке. — Расшумелись тут! Вот сейчас как раскачаете елку, и мы все начнем падать. Вот тогда вы все сгорите, и не станет никто разбирать, кто из вас правильные украшения, а кто нет. Всех на совок и в очаг закинут!
Елочные украшения притихли. В очаг попадать было страшно.
— И все-таки я не понимаю, — не выдержав, тихо пробормотал Пряник. — Почему я должен висеть рядом с этой шишкой? Я тут самый красивый и яркий! А еще я пахну вкуснее всех. Хочу, чтобы меня перевесили!
— И куда тебя повесят? — ехидно ответила покрашенная Шишка. — Может, на самую верхушку захотелось? Смотри, свалишься оттуда, кто тебя есть тогда будет?
— А я не боюсь упасть! — важно произнес Пряник и начал кружиться на своей веревочке. — Вот посмотрите, я не просто так, как многие из вас висят, а в золотой фольге. Мне ничего не страшно!
— Ух, ты! — зашептали вареные в меду Яблоки. — И то правда, фольга-то как блестит. Аж слепит, до безобразия!
— Ну и что? — Птичка из теста тоже начала крутиться. — Моя карамель выглядит ничуть не хуже! Я тоже достойна занять самый верх елки. Пусть на меня все любуются!
— Как же, размечталась! — усмехнулась Шишка. — Вот если ты упадешь, то расколешься на множество мелких угольков. И все будут поскальзываться на твоей карамели. Виси уж там, куда тебя хозяйка повесила.
— Вот-вот! — обрадовалась Птичка. — Меня хозяйка повесила, а она в доме самая главная. Значит, мне и висеть на самом верху.
— Ничего подобного! — закричали Яблоки. — Нас тоже вешала хозяйка! Мы тоже хотим на самый верх елки!
— Вас вешали для детей! — напомнили Свечи. — А на самом верху дети вас не достанут.
— Ну и что! — не сдавались Яблоки. — Они лестницу взять могут. Нет! Мы тоже хотим наверх!
— Вообще-то, если подумать, — спокойно произнес Пряник, — то главный в доме — это хозяин. А меня как раз он и вешал. Следовательно, мне и висеть сверху.
Украшения на минутку задумались. Вроде, он говорил правильно.
— То есть, — вдруг захихикала покрашенная Шишка, — ты хочешь сказать, что хозяин сглупил, повесив тебя в самую середину елки? Не много ли на себя берешь?
Тут все елочные украшения начали
галдеть и ссориться. Всем хотелось висеть на самом верху елки, где тебя лучше всего видно.
— А ну тихо! — тряхнула своими ветвями Новогодняя Елка. — Расшумелись так, что поспать не удается! Сейчас как скину всех вниз!
— И мы тебя сразу подожжем! — гордо заявили Свечи. — Не боишься?
— Ха-ха-ха! — Елка затряслась от смеха, и все игрушки вцепились в нее, чтобы действительно не упасть. — Какие вы глупые! Мы же на заднем дворе, у меня под ветками снег лежит. Да и на ветках кое-где. Я огня не боюсь!
— Так уж и не боишься? — спросила одна из Свечей и, наклонившись, начала поджаривать веточку. Веточка зашипела и начала изгибаться.
— Папа! Папа! — закричал пробегавший мимо мальчик. — Елка горит! Скорее!
Пришедший на зов сына отец быстро поправил свечку и начал критическим взором рассматривать елку.
— Это ты повесил? — спросил он у сына, указывая на Шишку. — А не боишься, что кто-то из твоих друзей попробует ее съесть?
— Нет! — захихикал мальчишка. — Это я для Франса повесил. Помнишь, как он в прошлом году все украшения до Нового года съел?
— Да ладно тебе, — Отец посмотрел на сына неодобрительно. — Ты же знаешь, чем вкуснее украшения, тем лучше следующий год.
— Ну, папа! — мальчишка скорчил недовольную рожицу. — Я так подшутить над ним хочу. Он же очень любит все необычное в рот пихать.
— За что же ты так к брату относишься? И зачем покрасил шишку синей краской? — отец решил не обижать ребенка. — Так сразу понятно, что она несъедобная. Взял бы у матери карамель. Вон она сколько ее наварила! Вот был бы забавный фокус!
— Мать с соседкой заболталась и все печенье сожгла, — грустно произнес мальчишка. — Теперь она его карамелью мажет. Думает, что так вкуснее будет.
— Да, дела! — почесал голову отец, положив руку на плечо расстроенного сына. — Точно все-все сожгла? Может, что-нибудь осталось? А то я проголодался что-то.
— Не знаю! — Глаза мальчишки радостно сверкнули. — Может, что и осталось. Пошли, утащим парочку, пока она опять с соседкой обсуждает новую мельницу, что мельник построил, которая сама по ветру разворачивается.
— Тс-с-с! — Отец приложил палец к губам и понизил голос. — Пошли. Только тихо!
Пока мальчик и его родитель стояли рядом с елкой, все украшения тихо висели и внимательно слушали.
— Поняли? — гордо заявила Шишка. — Я тут не просто так! Я хитрый фокус!
— Ладно, ладно! — кивнул Пряник. — Раз так, то я согласен висеть рядом с тобой. Хоть посмеюсь, когда Франс тебя в рот запихает. А то, пока меня хозяин из лавки нес, он все пытался меня втихую из мешка выудить и съесть.
— И нас, и нас! — закричали Яблоки. — Нас было гораздо больше, но пока хозяйка с соседкой разговаривала, он нас из меда выловил и многих съесть успел. Хорошо, что не всех! А то бы так и не попали на Елку.
Все елочные украшения замолчали. Франс, самый маленький и самый беспокойный из всех хозяйских детей, уже каждого пытался утащить и съесть.
— А до Нового года долго еще? — спросила, наконец, Шишка. — А то я не в курсе.
— А вот в эту ночь и будет Новый год, — ответили ей Свечи. — Мы знаем, мы много их видели.
— Как это вы их много видели? — удивилась Птичка. — Вы же вон скоро сгорите. Вас совсем недавно поставили.
— А мы, когда на подсвечник встаем, как одно целое думать начинаем, — Свечи своим лепестками пламени указали на захваты, что крепко-накрепко прижимали их к елочным веткам. — Потому и гореть не боимся.
— Здорово! — грустно произнес Пряник. — А вот мы с оберткой хоть и вместе, а совсем разные. Она вон тоже в прошлом
году была на елке. А потом ее сняли и заботливо уложили в сундук.
— А мы выросли на яблоне, что проклюнулась из семечка медового яблочка, такого же, как и мы, — предались воспоминаниям медовые Яблоки. — И она нам много интересного рассказывала. Только она, когда была яблочком, не на елке висела, а на буковом деревце, что стояло посреди стола.
— А мне печка, в которой я пеклась, рассказывала, что в прошлом году вся выпечка была просто невероятно вкусной. — Птичка вздохнула. — Тогда еще дочь хозяйки замуж не вышла и матери по хозяйству помогала.
— Да ладно вам! — проскрипела Елка. — Времена ведь меняются. Откуда вам знать, что будет на следующий праздник? Нам бы этот красиво встретить. Выше нос!
Все снова замолчали.
— А что тут у вас так тихо? — раздался голос сверху. — Вы так весело разговаривали, а потом взяли и замолчали.
— А кто ты? — задали вопрос Свечи. — Мы тебя не видим.
— А я на самом верху елки, — ответил голос. — Меня хозяин весь год делал. Говорил, специально, чтобы украсить елку.
— Ой! — охнула Птичка. — А мы тут ваше место делили. Вы не обиделись?
— Да ну, что вы! — Голос сверху засмеялся, будто колокольчики зазвенели. — Мне было очень весело слушать вас. Мне было так одиноко, а когда вы начали спорить, кто должен сидеть наверху, я понял, что это очень важное место. Спасибо вам.
— Да не за что, — ответили елочные украшения и задумались. — А как вас зовут?
— Не знаю. — Тот, кто был наверху, на секунду замолчал. — Я ведь только сегодня до конца родился. И никого, кроме чулана, где меня делали, не видел. А он спал, и будить его я не стал.
В этот момент дверь дома открылась, и вся семья высыпала во двор.
— Вот, смотрите! — отец гордо указал на Елку. — Вот какая у нас красавица во дворе стоит!
— Папа! — закричал Франс. — А можно уже срывать елочные украшения?
— Можно, сынок! — отец погладил его по голове. — Уже можно! Новый год наступает! И дети дружно набросились на елку. А ангелок, держащий звездочку на самой вершине елки, смотрел на них сверху вниз и думал: «Интересно, а они знают, как меня зовут?»
Автор: Бобков М.Ю.
Рубрика: Новогодние сказки
т. (36562) 98-100